Присущий млекопитающим с младенчества сосательно-жевательный рефлекс трансформировался у современного человека в сакральный образ. Сосание губ стимулирует выброс эндорфинов и способствует повышению настроения при депрессиях. У влюбленных инстинкт проявляется в страстном лобызании партнера, у гурманов – в осязании пищи, у курильщиков – в потягивании трубки, а у алкоголиков – в сосании бутылочного горла.
"Святой поцелуй мало отличается от того, что мужчина дарит женщине или женщина мужчине"
Чарльз Дарвин
Целование священных предметов было широко распространено в античности. Греки и римляне целовали статуи богов в руки, ноги, колени и даже губы (категорически запрещено у христиан при целовании образа), а если не дотягивались до них, то посылали воздушный поцелуй. Относительно воздушных поцелуев библейский Иов делает следующее замечание: "Смотря на солнце и луну, как они сияют и величественно шествуют по небосклону, прельстился ли я втайне сердца моего и целовали ли уста мои руку твою?". Подобные осуждения приводит и русская летопись 14 века "От апостольских заповедей": "Аще кто целует месяц или тварь хулит, да будет проклят".
У многих народов через целование святыни человек причащается святости, а через целование креста еще утверждается данная Богу клятва верности. С введением христианства на Руси повсеместно бытовало крестное целование: "Когда они дают обещание и должны сдержать его, у них в обычае целовать крестик, который носят на шее, после этого можно положиться, что они сдержат свое слово и обещание будет выполнено без всякого коварного обмана". Церковное поучение "Заповедь исповедающимся сыном и дщерем" 16 века гласит: "Иже иконы Господня и Богородичины и всех святых со страхом и любовию не целует, да будет проклят". При этом между церковной обрядностью и бытом не было столь уж непереходимой границы: "Наперед икону целуй, там отца и мать, а там и хлеб-соль". Обряд целования сохраняется и поныне в особо торжественных случаях. Каждый из молодоженов кладет перед иконой три земных поклона, после чего целует основание иконы, затем своих родителей, и лишь затем троекратно целуются молодые. Таким образом совершается «освящение реальности», которое и является важнейшей целью любого ритуала.
В истории культуры религиозные и эротические переживания имеют много общего. В архаические времена вообще все действия сексуального поведения заключались в сферу мифологических представлений и культово-религиозной практики. Да и как иначе можно было регламентировать интимные отношения в социуме? Чарльз Дарвин отмечал, что "у некоторых сект, как прежде существовавших, так и ныне существующих, религия и любовь слиты странным образом, а святой поцелуй мало чем отличается от того, что мужчина дарит женщине, а женщина мужчине".
В этом отношении характерна история "поцелуя мира", получившего обоснованное выражение в христианстве. Еще древние евреи выражали дружеские чувства друг к другу через поцелуи. Последователи Христа вложили в поцелуй новый смысл, рассматривая его как символ мира, взаимной любви и единения всех людей. Апостол Петр учил: "Приветствуйте друг друга лобзанием любви". Противоположную трактовку сделал Иуда, поцеловав Христа в губы и, тем самым, указав на Него римским воинам. Людям свойственно, прикрываясь естественными чувствами, вынашивать совсем иные намерения и мысли.
Поцелуи включены в самые различные церковные обряды: крещение, исповедь, бракосочетание, погребение и др. В православной церкви "святое целование" совершается и поныне в пасхальную утреню, при этом произносятся приветствия, подобные тем, которыми приветствовали друг друга ученики Христа в день его воскресения. Пасхальное целование имеет всесословный характер и утверждает равенство людей перед воскресшим Иисусом. По словам секретаря австрийского посла в России (17 век) Иоанна Корба, "этот обычай приветствия и поцелуя не допускает не только никакого различия в сословии или положении, но даже никакого воспоминания об этих различиях. Ни один вельможа не откажет в просимом у него поцелуе самому простому мужику, лишь бы только тот не предлагал ему красное яйцо. Никакая скромность не может извинить замужнюю женщину, никакая стыдливость – незамужнюю, было бы равносильно преступлению или уклониться от поцелуя, с самой низкой черни снято всякое к ней презрение, не существует никакого опасения за безрассудство".
Все же функции поцелуев не ограничиваются одной символикой. Можно выделить три основных вида поцелуев: любовный, этикетный и ритуальный. Отношения между ними подчас сложные и запутанные. Казалось бы, что общего может быть у сексуального любовного и асексуального ритуального поцелуя? Однако и последнему сопутствуют мифопоэтические идеи плодородия, изобилия, прорастания и цветения – идеи, отнюдь не лишенные сексуальной привлекательности. Поцелуй присутствует в жизни и искусстве как неизменный спутник похоти и блуда: "Аще ли имел поп мысль о блуде или пил в вечере или глаголил речи срамныя и кошунял или лобзался, то не служити ему". Христосово целование прямо противоположно страсти, как любовь блуду. Как должно совершать целомудренный поцелуй, наставляет "Домострой": "Аще с кем о Христе целование сотворите, тако же дух в себе удержав поцеловатисе, а губами не плюскати; поразсуди: человеческия немощи, нечувьственнаго духа гнушаемся чесночного, хмельного, больного и всякого смрада, коль мерско Господеви наш смрад, и обоняние – сего ради со спасением творити".
Активное использование поцелуев в этикете восточных славян не прошло мимо западных европейцев. Англичанка Марта Вильмонт писала из России на родину в 1809 году, что "даже варварская привычка русских немилосердно румяниться не кажется такой уж дикой, как обыкновение целоваться в обе щеки". Оно и понятно, чопорные англичане не французы, у них даже даме руку целовать не принято, а тут еще лобызаться взасос, как Леонид Ильич с генсеками на современном этапе. Все-таки, в отличие от французов, в истоках русского гостеприимного лобызания не любовные
утехи, а канонизированное текстами ритуальное поведение.
Этимология славянского "поцелуя" восходит к индоевропейскому корню "цел", означающему целостность, здоровье и невредимость. Также и в европейском фольклоре поцелуй – средство от действия злых чар, колдовства и порчи. Чтобы утешить ребенка, родители нередко целуют ему ушибленное место или дуют на него. В ряде губерний на Руси существовало поверье: если мать не желала будущего ребенка, считала его обузой, ее заставляли поцеловать новорожденного – с этого момента, по всем канонам, она уже не сможет не любить его. Также после венчания свекровь и невеста должны обменяться поцелуями, дабы впредь не ссориться и жить в любви и согласии. А на Смоленщине во время первого выгона скота женщины целовали своего пастуха, чтобы "коровам гулять давал вволю".
В средневековой Европе через поцелуй выражали приязнь к гостю жена, дочери и прочие родственницы хозяина. Со временем обычай этот упразднился, но на Руси сохранялся вплоть до 17 века, чем вызывал немалое удивление тех же иностранцев. Немецкий путешественник Адам Олеарий так описывает эту процедуру: “Величайший знак почета и дружбы русские оказывают гостю, когда после обеда хозяин велит жене выйти, пышно одетой, навстречу гостю и, пригубив чарку водки, собственноручно подать ее пришельцу. В знак особого внимания гостю разрешается поцеловать жену в уста. К 18 веку поцелуйный обряд в России прибрел еще более пышные и торжественные формы, избавившись от лишней доли вульгарности. Подьячий Посольского приказа при царе Алексее Михайловиче Григорий Карпович Котошихин воспроизводит подробности обряда: «Перед обедом выходити к гостем челом ударить женам своим. И как те их жены к гостем гостем придут и станут в палате или в избе, где гостем обедать в большом месте, а гости станут у дверей и кланяются жены их гостем малым обычаем, а гости женам их кланяются все в землю; и потом господин дому бьет челом гостем и кланяется в землю ж, чтобы гости жену его изволили целовать, и наперед, по прошению гостей, целует свою жену, потом гости един по единому кланяются женам их в землю ж, и пришед целуют, и поцеловав отшед, потому ж кланяются в землю, а та, кого целуют, кланяется гостем малым обычаем; и потом того господина жена учнет подносити гостем по чарке вина двойного или троиного, с зельи...". Одним словом, понакручено было этикету сверх всякой меры, какое возможно только в Азии, но на европейский манер, при всем том предполагалось, что поцелуи сии имеют исключительно светски-религиозное значение. Архедиакон Павел Алеппский по этому поводу вспоминал, в какое смущение его привела церемония целования жены воеводы, происходившая в пасхальное воскресение. "Со стыдом и с большим принуждением подошел я и поцеловал ее в уста, говоря «Христос воскресе»; я был словно лишенный зрения и разума, ибо никогда ничего подобного не видел. Нам рассказывали, но я не верил, что не только в этот день Пасхи, но и когда угощают постороннего человека, то приводят к нему свою жену, чтобы он и все присутствующие поцеловали ее в уста, причем муж ее спокойно смотрит на это. И никто не может ее не поцеловать, а то выгонят из дому". Как видно, даже у преподобного взыграла кровь от такого церемониала, хотя людям светским подобное было привычно. Немецкий дипломат и барон Сигизмунд Герберштейн. (1486 -1566) вспоминает: "Как только мы поднялись до середины лестницы, нас встретили определенные советники государевы; они подали нам руку, облобызали в губы и повели дальше".
Характерный для славянских народов и грузин поцелуй в губы выражал чувство приязни и дружеского единения. Иной характер – почитания и уважения – имел поцелуй рук, плеч, а то и ног – последний демонстрировал крайнюю степень зависимости и подчинения. Когда-то поцелуи рук и ног имели распространение и в Европе, но со временем остались лишь поцелуи рук священников и женщин.
Определенный ритуал соблюдался при встрече духовного и светского владыки. Документы так описывают взаимное приветствие царя Алексея Михайловича и патриарха антиохийского Макария: "Когда царь встал, владыка патриарх благословил его по-московски, на чело, грудь и плечи и поцеловал его, по обычаю, в плечо; царь же поцеловал владыку в голову и облобызал его правую руку". Частично традиции взаимного лобызания высоких персон сохранились и поныне, их изучает наука кремлеведения.
Относительно целований на Руси всегда предписывались строгие правила. Если ребенок крестьянина должен был поцеловать руку родителя или кого-либо из старших, ему обязывалось сначала взять руку вышестоящего в свои ручонки и затем поцеловать ее сверху – так выражалось почтение. При передаче друг другу чарки за обеденным столом обменивались поцелуями: равные по званию целовали друг друга в губы (отсюда поздняя трансформация – выпить на брудершафт со скрещенными руками), младший, принимая руку от старшего, целовал дающему руку. Почтительный поцелуй старших у молдаван, помимо целования руки сверху, включал последующее целование в ладонь, после чего два пальца прикладывались ко лбу в знак глубочайшего почтения.
Право поцеловать государеву руку почиталось за честь, и послы нехристианских государств, турок и татар, были ее лишены. Послам всегда предлагалось "быть у руки", и уже потом, после целования, произносить официальные речи. При этом русские послы за границей отказывались целовать руку принимавшего их монарха ранее произнесения титула царя. Милость, жалованная послам, объявлялась торжественной речью, а руку государя поддерживал один из бояр.
При представлении папе римскому полагалось целовать ему ногу, а формальным аргументом в пользу такого действия служило изображение креста на папской туфле. Со временем достаточно стало преклониться "близ ноги" наместника Бога на земле, изобразив поцелуй движением, но фактически не осуществляя его. Во времена Ивана Грозного русским послам так или иначе приходилось целовать папские ноги, что вызывало гневное чувство протеста россиян и порождало серьезные государственные разногласия. Ситуация изменилась в петровскую эпоху. Боярин Шереметьев (1698 г) и братья Куракины (1707 г) отнеслись к целованию ботинок папы как к пустяковой формальности и с легкостью исполнили ее без всякого для себя внутреннего самоуничижения. Духовенство было крайне недовольно таким мальчишеством, но вынужденно терпело, скрепя зубы. Как видно, нравы со временем мельчали.
В русской традиции не одни встречи, но и прощания не обходились без поцелуев. Любое расставание, временное или вечное, предусматривало обязательное взаимное прощение грехов, и поцелуй скреплял это прощение обещанием дружеской верности. Ежегодно следовало просить друг у друга прощение в воскресенье перед Великим постом – прощеное воскресенье. Согласно церковным предписаниям, приходить прощаться должны младшие к старшим, а нижестоящие к вышестоящим, из которых подразумеваются только родственники и близкие люди. Придя к старшему, младший обязан поклониться и произнести: "Прости меня, Христа ради, в чем согрешил против тебя". На что старший должен ответить: "Меня прости, Христа ради", после чего оба целуются. Скреплялось поцелуем и вечное прощание с умирающим или умершим: "подойти к гробу родителям покойного, братьям, сестрам, жене, детям, друзьям, родным и всем присутствующим, поцеловать его на расставание и попрощаться с ним, потому что дольше ждать ему нечего, а пора и в дорогу".
Обращаясь к другим народам – Африки, Америки, Австралии и Океании, – можно заметить значительные различия в ритуалах приветствия и прощания. Привычный европейцам поцелуй у эскимосов и жителей Океании и Малайзии заменяет "малайский поцелуй" носами, при котором люди обнюхивают друг друга. По наблюдению В.Г.Богораза "взаимное обнюхивание чукчей имеет значение поцелуя... Чукча-отец, покидая на олений сезон семью, притягивает носом к жене и ребенку и втягивает запах их тела и одежды". Если поцелуй губами сопровождается вкусовыми ощущениями, взаимное обнюхивание в известной степени можно считать более утонченным – как у дегустаторов – и возвышенным проявлением чувств.
Нетрудно предположить, что отдаленный прообраз поцелуя так или иначе связан с питанием животных и человека. На некоторых островах Полинезии женщины до сих пор поят младенцев изо рта в рот – словно птицы кормят своих птенцов. Еще более тесная связь прослеживается в акте материнского кормления грудью млекопитающими. Согласно одной из теорий, именно сосание материнской груди послужило основанием для развития такого явления, как поцелуй. По-видимому, именно врожденный сосательно-жевательный рефлекс лежит в основе этого, несмотря на обилие различий и оттенков широко распространенного средства чувственного общения людей. В течение первого года жизни именно рот является главным источником удовольствия малыша. Не зря прикосновение губами к женской груди у некоторых народов (черкесов, адыгеев) считалось ритуальным жестом усыновления, присоединения чужеземцев к своему роду.
Параллель между питанием и интимными поцелуями прослеживается в выражениях: "пожирать друг друга поцелуями", "сахарные уста", "сладкий поцелуй" и др. Популярен и поныне народный обычай кричать "Горько!" молодоженам. В некоторых традициях связь между едой и поцелуями еще более непосредственна. У белорусов когда-то землей клялись, а в доказательство клятвы ели ее. Вместо того, чтобы есть, у отдельных племен достаточно было поцеловать землю. В мифологии поцелуй символизирует слияние человеческих душ, наравне с такими формами придуманного родства, как смешение крови или слюны при кумлении и братании.
В низшей среде для братания достаточно потоптать коллективом одну курицу, равно как и закусить одной воблою выпиваемое пиво или поделиться выкуриваемой сигаретой. В высших кругах то же самое, но обставленное в изысканный антураж. Так что без поцелуев человечеству не обойтись.
ПРИ ИСПОЛЬЗОВАНИИ
МАТЕРИАЛОВ САЙТА ССЫЛКА НА САЙТ
ОБЯЗАТЕЛЬНА
