Российская трансплантология перешагнула серьезный рубеж: выполнено сто пересадок печени. На фоне мировых данных о тысячах подобных операций наша статистика, на первый взгляд, может показаться скромной. Но только на первый. В медицине цифры "вала" далеко не всегда позволяют говорить об успехе. И если приглядеться внимательнее, по многим результатам наши хирурги опережают западных коллег.
В Российском научном центре хирургии РАМН прошла научная конференция, посвященная первым 100 трансплантациям печени.
В отделе трансплантации РНЦХ любят показывать визитерам фотографии своих пациентов. Не только потому, что за каждым снимком - предельные человеческие эмоции от поминутного ожидания смерти до полного счастья выздоровления. И не потому, что для трансплантологов каждый пациент - это тяжелая, сложная, тонкая многолетняя работа. Просто на фотографиях, особенно детских, сразу видно, как преображает человека успешная операция.
Вот маленький заморыш на руках у матери - никогда не догадаешься, что мальчику уже девять лет, потому что тяжелая болезнь печени не дает детям расти, развиваться, бегать, озорничать. А вот он же через четыре года - спортивный румяный парень, обогнавший в росте не только маму.
Вот худенькая девушка с отчаянием в глазах - 20-летняя К. до операции. А вот красивая веселая женщина с маленькой дочкой - она же через пару лет после пересадки. Но больше всего поражают простые снимки, на которых смотрят в объектив два человека, родных дважды - по родству крови и по общему органу, одному на двоих. По-научному, донор и реципиент. По-человечески - спаситель и спасенный.
- Конечно, для меня не было вопроса - отдавать или не отдавать свои органы для пересадки сыну, - рассказывала "Известиям" Марина Костачеева вскоре после успешной трансплантации ее почки и части печени 15-летнему Артему. - Вопрос был лишь в том, чтобы подошли по всем характеристикам, лишь бы врачи разрешили.
Эта операция - одномоментная пересадка части печени и почки от родственного донора - была выполнена у нас впервые в мире. Сегодня и Артем, и Марина чувствуют себя хорошо, мальчик учится, сбывается его самое большое желание - он наконец начал расти, догонять сверстников.
- Мы преклоняемся перед этими людьми, отдающими себя близким не в переносном, а в самом прямом смысле слова, - не устает повторять заведующий отделом трансплантологии профессор Сергей Готье. - В последние годы все чаще на такой шаг идут не только родители по отношению к детям или наоборот. Мы уже пересаживали печень от сестры - брату, от двоюродных и даже более дальних родственников. Часто говорят, что наше время сделало людей жесткими, прагматичными, что милосердие сегодня - категория устаревшая. Мы свидетельствуем, что это не так.
Аргументам Сергея Готье и его коллег можно доверять: прежде чем выполнять операцию, они много общаются с больным и его добровольным донором, изучают этих людей не только как будущих пациентов, но, что называется, "до печенок". Но дело все же не только в милосердии. Важно также, что разработанная нашими учеными схема операции (вразрез с предыдущим мировым опытом наши первыми стали пересаживать правую долю печени вместо левой), а также щадящая техника ее выполнения при минимальной кровопотере и почти без донорской крови позволяет обоим пройти послеоперационный период гораздо легче. Риск для того, кто решается отдать часть своей печени, минимален, а организм донора полностью восстанавливает первоначальный ее объем уже через три недели после операции. Выживаемость среди пациентов отдела трансплантологии РНЦХ составляет 97,5 процента - и это наилучший результат в мире.
Поначалу зарубежные хирурги с настороженностью воспринимали "русскую" схему. Считалось, что правая - меньшая - доля печени не сможет полноценно обеспечивать организм. Сегодня в мировых клиниках российский подход стал общепризнанным, правую долю печени пересаживают все чаще.
Важно и то, что своевременно проведенная пересадка печени позволяет практически полностью восстановить здоровье больных, обеспечивает полноценное качество жизни: смертельно больные и обреченные взрослые нормально работают, создают семьи, рожают здоровых малышей, а дети успешно учатся, занимаются спортом. Свою роль сыграли и успехи фармакологии.
- Прежде прием больших доз препаратов-иммуносупрессоров, подавляющих отторжение чужеродного органа, считался пожизненной неизбежностью, - говорит доктор медицинских наук Ольга Цырульникова. - Современный подход позволяет эти дозы существенно снизить, а в ряде случаев и совсем отменить прием лекарств. Единственное, что напоминает таким больным об их страшных болезнях, - это необходимость регулярно приезжать к нам на контрольные обследования.
Трансплантология по-прежнему остается одной из самых горячих и спорных сфер медицины. Даже медицинское сообщество не единодушно в оценке трупного донорства, а отрицательные оценки в обществе в целом, по мнению специалистов, искусно подогреваются не случайно. Некоторые специалисты полагают, что "страшилки" про наших трансплантологов, якобы убивающих больных ради изъятия органов и продажи их богатым пациентам, увеличивают поток нуждающихся в пересадках в западные клиники. На этом фоне работа трансплантологов, имеющих дело с живыми донорами, должна бы выглядеть идиллически. Но и это далеко не так.
Время от времени в СМИ публикуются обращения матерей, детям которых необходима пересадка печени, с мольбами о помощи. При этом единственно возможной называется пересадка непременно за границей, где подобные операции в 3-5 раз дороже, чем у нас. Люди, как правило, откликаются на мольбы отчаявшейся матери, собирая часть нужных сумм. Порой финансирует такие операции и государство в лице Минздрава, хотя уж чиновникам-то должно быть доподлинно известно, что в России подобные операции успешно выполняются и годовалым малышам, к тому же бесплатно для россиян. Вот и поди разбери, где тут некомпетентность, а где и чья - прямая заинтересованность.
Между тем опыт, накопленный нашими трансплантологами, позволяет выполнять больше родственных пересадок печени, и нужда в таких операциях есть. Лист ожидания - список больных, которым необходима пересадка, - не сокращается. Недавно создан центр трансплантации печени в НИИ им. Склифосовского, пытаются проводить подобные операции в Санкт-Петербурге. Но без солидных финансовых вложений, без программы развития этого направления в стране серьезно продвинуть его вперед невозможно.
Ресурсы нашей медицины несопоставимы с возможностями ведущих мировых держав, где главным образом и развивается трансплантология. На фоне тысяч пересадок печени, выполненных в мире, наши 100 операций - капля в море. Но они доказывают: российским трансплантологам есть чем помочь безнадежно больным людям и чем гордиться. Следующий шаг - за теми, кто, как принято говорить, принимает решения.
С чего все начиналось
В 1965 году в РНЦХ впервые в России академик РАМН Борис Петровский выполнил пересадку трупной почки.
1989 год - профессор Борис Константинов, ныне академик РАМН, директор РНЦХ, провел первую пересадку сердца.
1990 год - бригада под руководством хирурга Александра Ерамишанцева провела первую пересадку печени.
Наибольший срок жизни после операции сегодня равен 13 годам. Наибольшее за год количество операций выполнено в 2003 году - "новую" печень получили 25 пациентов. К апрелю 2004 года выполнено 108 трансплантаций. У женщин с пересаженной печенью три беременности завершились рождением здоровых детей.
ПРИ ИСПОЛЬЗОВАНИИ
МАТЕРИАЛОВ САЙТА ССЫЛКА НА САЙТ
ОБЯЗАТЕЛЬНА
